Глава 6.Энергетические состояния человеческого организма в работах советских ученых.

	«Иногда только самый последний ключ в связке открывает запертую дверь».
	(Пауло Коэльо )
	«Лишены прозорливости не те люди, которые не достигают цели, а те, которые проходят мимо неё».
	(Франсуа Ларошфуко)

    Почему я пытаюсь поднять вопрос о важности энергетических состояний человека для медицины? Потому что она их не признает, а поэтому и запуталась. Эта глава не только по медицине: она имеет междисциплинарный характер. Это медицинское исследование с физическим уклоном. Эта глава – вызов фарисеям от медицины, который их может очень сильно взбесить, и я это хорошо осознаю, поэтому и обстоятельно всё разбираю. Надо выбить у них из-под ног все ложные аргументы.

    Даже предтеча объективной научной мысли о состояниях человеческого организма, основатель этой теории Н.В.Лазарев и его ученики не называли различные состояния человека энергетическими, хотя во всех вариантах и версиях своей теории признавали и с убеждением доказывали, что разные состояния у человеческого организма есть. А в чем разница этих состояний конкретно поначалу не объясняли. Все воспринимают состояние неспецифически повышенной сопротивляемости (СНПС), впервые открытое Н.В.Лазаревым, как какое-то состояние бодрячка, словно после стопки дорогого коньяка, и адаптогены некоторые даже сравнивают с коньяком. Это большое заблуждение. Уже после смерти Н.В.Лазарева его ученик И.И.Брехман выпустил в 1976 году монографию «Человек и биологически активные вещества», посвятив её светлой памяти дорогого учителя. В ней он ни словом не обмолвился об СНПС, но всю книгу посвятил доказательству важности применения биологически активных веществ (БАВ) людьми, живущими в трудных или экстремальных условиях. Т.е. пропагандировал тонизирующий эффект от адаптогенов и его важность для организма.

    Правда, косвенно, И.И.Брехман все время связывал неразрывной нитью адаптогены и энергию организма. Например, он предложил для измерения адаптационного эффекта у крыс оригинальный прибор в виде вертикальной трубы с закольцованным тросом, спускающимся вниз под тяжестью веса, попадающего на трос. Дно прибора было сделано из металлической сетки, находящейся под напряжением. Сначала у крыс вырабатывали условный рефлекс непрерывно убегать от ударов тока по скользящему вниз тросу (своеобразный аналог беличьего колеса), а потом начинали проводить эксперименты. Крысы несколько дней принимали адаптогены, после этого их запускали в прибор. По времени, когда крыса в изнеможении падала на дно и уже не реагировала на удары током, замерялась величина эффекта. Жестоко, но объективно.

    Шло время, и всё отчетливее и яснее проступали контуры новых знаний, но вопрос для медицины оказался настолько трудным, что только в 2005 году ученица Н.В.Лазарева К.В.Яременко в статье, посвященной 110-летию со дня его рождения четко написала: "С точки зрения биоэнергетики можно так представить различные состояния организма: наиболее низок энергопотенциал в состоянии болезни, выше — в состоянии здоровья, еще выше — в СНПС." Это по существу словесное описание графического изображения энергетических состояний человека, представленного мною на рис.1 в главе 5 этой книги. Понадобилось 32 года после смерти Лазарева, чтобы, наконец, во главу всего поставить энергию.

    Сам Н.В.Лазарев поначалу также связывал адаптогены только с тонизирующим эффектом, но через какое-то время он стал без всяких сомнений связывать СНПС с глубинными процессами, происходящими в организме, а тонизирующий эффект рассматривал просто как одно из проявлений адаптационного эффекта. Так как СНПС не только тонизировала, но и увеличивала резистентность организма ко всему, все невольно начинали сравнивать СНПС и стресс. Н.В.Лазарев без всяких компромиссов отмечал, что СНПС отличается от стадии резистентности, протекающей в организме во время стресса (ОАС), что вообще стресс и СНПС качественно другие состояния организма. И это очень важное замечание, это стратегическое отличие, которое и приводит к пониманию энергетических состояний человека. Вот что пишет Л.Х. Гаркави с соавторами в своей брошюре «Адаптационные реакции и резистентность организма», выпущенной Ростовским университетом в 1979 году. Внимательно прочитаем несколько предложений из этой брошюры. «Особый интерес в связи с этим имеют исследования Н.В.Лазарева (1962,1963) и его последователей по изучению состояния неспецифически повышенной сопротивляемости организма (СНПС). Это состояние развивается под влиянием особой группы веществ (элеутерококка колючего, женьшеня, дибазола и т.д.), объединенных Н.В.Лазаревым под названием «адаптогены». Сравнение ОАС (общий адаптационный синдром) и СНПС показало, что при развитии СНПС отсутствуют признаки полома, отсутствуют заметные изменения в системе гипофиз-надпочечники и в щитовидной железе, нет существенных изменений тимуса, отмечается лишь активация половых желез и гонадотропной функции гипофиза. Н.В.Лазарев считает это состояние качественно отличным от состояния ОАС, полагает, что СНПС достигается физиологическим путем». И вещие слова, и правильные фразы, и бред – всё в одном небольшом абзаце. Во-первых, никто не объясняет, почему при стрессе при организации организмом резистентности есть поломки, а в СНПС их нет, а резистентность есть. Этого не объяснял даже Н.В.Лазарев. Он просто констатировал реальный факт резкого различия этих состояний, а значит - существования разных состояний человеческого организма. Л.Х.Гаркави с соавторами почему-то взяли за базу резистентность и совершенно разные несовместимые понятия ОАС и СНПС стали связывать друг с другом. На этом фундаменте и стоит вся система бреда по этому вопросу в медицине. Потерялись в собственных мыслях. Разберемся сначала с резистентностью.

    Во-первых, у любого живого организма резистентность есть всегда, пока он жив! И стресс здесь не причем. Резистентность – это сопротивление, нейтрализация разрушительных для организма внешних воздействий, одно из свойств адаптации. Резистентность - это и есть результат адаптации. Как пишут ученики Н.В.Лазарева: Е.И.Люблина с соавторами, - в монографии «Адаптация к промышленным ядам как фаза интоксикации»: «Адаптация представляет одно из основных свойств живой материи, не менее обязательное, чем, например, способность к размножению. Без адаптации невозможна была бы эволюция, а следовательно - и жизнь на Земле… Вся эволюция живых организмов связана с адаптацией их к окружающим условиям.» То же самое можно сказать и про резистентность. Она может быть слабой, может быть сильной, но у любого организма она есть всегда. Организму, чтобы нейтрализовать какое-то внешнее воздействие, т.е. создать резистентность, необходимо совершить работу, а это значит - затратить энергию. Без затрат энергии никакую работу совершить невозможно. Работа – это передача энергии от одного объекта к другому, так учит термодинамика. А значит, без затрат энергии невозможно организовать никакую резистентность. Поэтому повышает резистентность ни стресс, ни СНПС, а по сигналу об угрозе - приток дополнительной энергии. Благодаря запасам энергии организм настраивает систему защиты на неожиданно возникшую угрозу. Так работает механизм адаптации. При стрессе энергии у организма не хватает, если бы её хватало, стресса бы не было, а резистентность к угрозе выработалась бы без всякого стресса! При стрессе организм не имеет энергетических ресурсов для образования резистентности, а создавать её надо, и он ищет эти ресурсы внутри себя, чем-то жертвуя да ещё теряя драгоценное время. Почему так важно понимать отличие ОАС и СНПС? Резистентность нельзя брать за какую-то меру состояния организма и по резистентности сравнивать эти состояния. Мера всегда одна – энергия организма. Поэтому говорить о том, что стресс повышает резистентность (точно так же как и СНПС) – это бред! А использовать стресс (или стрессоры) для повышения резистентности, истощая и так ослабленный организм – это бред в квадрате. Я даже не знаю, как назвать такую идею, посетившую чьи-то мозги. Глупостью? Преступлением? Дикостью? Жестокостью, граничащей с садизмом? Такие идеи могут завести в пропасть, глубину которой даже трудно представить. Убедиться в этом совсем не трудно: достаточно присмотреться поближе к некоторым явлениям и немного над этим подумать. Во всех объяснениях и философствованиях специалистов-медиков по поводу стресса и СНПС чувствуется какое-то недопонимание, какая-то неубедительность, какая-то размытость и неуверенность, словно им чего-то не хватает, а от этого нет ясности и прозрачности. Есть правильная, всеобъемлющая и точная модель объяснения стресса и СНПС - энергетическая, которая четко и понятно всё ставит на свои места, исключая всякое искаженное толкование этих явлений. Когда канадский ученый Ганс Селье стал искать общую причину всех болезней, он разработал теорию общего адаптационного синдрома (ОАС) - стресса. Он заметил, что все болезни протекают по одному общему сценарию, он изучил этот сценарий, и назвал его стрессом. „Вот она - причина всех болезней!″ – заявил он. Но стресс – не причина болезней, а следствие. Причиной всех болезней является отрицательный энергообмен, причем не весь, а тот, который не компенсируется организмом. Нет компенсации энергетических потерь - начинается разрушение организма, т.е. болезнь. Общая причина у всех болезней действительно есть – это повышенные некомпенсируемые энергопотери. Ганс Селье действительно нашел корень зла, но не понял этот процесс до конца и указал пальцем чуть-чуть мимо виновника. Когда Н.В.Лазарев стал заниматься адаптогенами, он заметил, что имеются разные вещества (хоть синтезированные человеком, хоть взятые из живой природы), которые могут производить на организм человека совершенно одинаковые воздействия, увеличивая у него возможности к адаптации. Процесс усиления организма всегда шел по одному сценарию. Н.В.Лазарев назвал этот сценарий состоянием неспецифически повышенной сопротивляемости. „Вот причина сверхвозможностей человека!″ – заявил он. Но состояние сверхэффективности - это не причина высокой адаптации человека, а её следствие. Причиной найденного Н.В.Лазаревым состояния является положительный энергообмен в организме, выработка организмом энергии больше, чем её расход. Все вещества, которые начнут увеличивать производство энергии в организме, заставят работать организм по одинаковому сценарию. И Ганс Селье, и Н.В.Лазарев изучали одно и то же – энергообмен в человеческом организме. Только знаки у изучаемых ими процессов были разные: Ганс Селье изучал работу организма, сползающего вниз по оси производимой энергии, а Н.В.Лазарев изучал работу организма, поднимающегося по этой оси вверх. Это в их работе и общее и разное в одно и то же время. Общее – энергообмен, разное – знак энергообмена. Энергообмен определяет состояние организма.

    Тот, кто правильно поймет эту мысль, сможет лечить многие болезни, сможет обосновывать некоторые виды лечения, научится создавать новые лекарства, узнает нераскрытые секреты работы живого организма. Теория энергетических состояний организма вооружила медицину направлением, позволяющим более глубоко проникнуть в механизмы развития всех болезней. Н.В.Лазарев предложил свои решения многих спорных вопросов, связанных с СНПС, и эти решения весьма интересны, оригинальны и заслуживают серьезного внимания. Но медицина не понимает, как пользоваться открытием Н.В.Лазарева. А раз не понимает, то и не пользуется. Даже, наоборот, пользуется чем-то перевернутым с ног на голову.

    Среди медиков, непонятно почему, ходит и преподается в университетах мысль, что благодаря стрессу поболел, помучился, но совершилось благо - приобрел иммунитет к чему-то плохому, например, к заразе. Лишь бы стресс не был длительным и тяжелым. Стресс считают даже полезным, чуть ли не спасителем. Это бездоказательное утверждение! Такую позицию можно рассматривать как успех теории извергов. Например, Л.Х. Гаркави с соавторами предлагает лечить больных онкологией… стрессорами, т.е. принудительно загонять больных в дополнительный стресс. Они даже считают, что и адаптогены, и стрессоры одинаково помогают организму вырабатывать повышеную резистентность. Одно и то же! В народе это называется мести одной метлой и в светлице, и на грязной улице.

    Необходимо строго разделять понятия «адаптогены» и «стрессоры». Это не одно и то же. Силы созидания и разрушения никогда не запрячь в одну повозку. Если все врачи будут так считать, возможны катастрофические последствия. Это смертоносная ловушка! Лечить стрессорами? Это не может никого вылечить! Это путь, в лучшем случае, - в никуда, в худшем – прямо в могилу. В работе Л.Х. Гаркави с соавторами всё свалено в кучу: и стрессоры, и адаптогены, и люди с дефицитом энергии (т.е. больные), и здоровые люди, и даже сверхэффективные (спортсмены). Но стрессоры и адаптогены – это разные понятия ,и действия их на организм тоже разные. Стрессоры разрушают организм, нанося ему поломки. Адаптогены защищают организм, помогая восстанавливать разрушения от стрессоров. Когда они действуют на организм одновременно, их действия не складываются, как считает Л.Х.Гаркави, а компенсируются. Л.Х. Гаркави с коллективом предлагает рассматривать действия адаптогенов на организм как аналогичные действию стрессоров. Здесь авторы брошюры явно запутались и запутывают других. Вызывающая ошибка! Ещё раз хочу повторить очень важную мысль. Надо помнить: адаптогены никогда не могут быть стрессорами, ни сильными, ни средними, ни слабыми. Никакими! Адаптогены и стресс – понятия совершенно разные. Это несовместимые вещи, это взаимоисключающие понятия. Адаптогены уменьшают стресс, растворяют его в энергии, рассасывают, не дают ломать организм. Стресс уменьшает пользу от адаптогенов, высасывает энергетический запас, создаваемый адаптогенами.

    Но ещё больше авторы брошюры запутались, разбирая и сравнивая действия стрессоров на организм больного человека и здорового. Они считают организмы таких людей одинаковыми. Но теория об энергетических состояниях говорит нам, что это разные организмы, и алгоритмы их работы тоже разные. А Л.Х. Гаркави делает обобщенный вывод о реакции организмов на её эксперименты. Всё свалили в общую кучу, получился компот. Так как делали компот, выводы тоже получились компотом, а исследователи говорят: «…иногда реакция организма извращенная». Выводы извращенные! А организм ведет себя всегда правильно: больной с дефицитом энергии по своему алгоритму, здоровый – по своему. Надо было четко разделять в экспериментах адаптогены и стрессоры; больных, здоровых и сверхэффективных. Вот так было бы правильно. Тогда и выводы были бы правильными. Всё возвращается назад в качестве результата.

***

    Чтобы правильно понять все процессы образования резистентности в организме, нужно иметь твердое намерение разобраться в них серьезно и на подлинно научном уровне, а с налета не хвататься за аргументы в поддержку какого-либо утверждения, на самом деле его вовсе не поддерживающие.

***

    Почему резистентность нельзя брать как базу для сравнения состояний человека? Потому что она сама зависит от состояния человека. В состоянии стресса ценой мучительной экономии, за счет саморазрушения организму удается на короткое время повысить резистентность к возникшей угрозе и либо устранить угрозу полностью, либо затормозить на какое-то время. Эта резистентность достается ему очень дорогой ценой, и это самая плохая по качеству и самая длинная по времени образования резистентность, всегда запаздывающая. Это очень инертная к опасности и очень слабая резистентность. В состоянии дефицита энергии (в стрессе) нет запасов энергии, они исчерпаны и обычными для организма методами не могут быть восстановлены до требуемого уровня. В условиях острой нехватки драгоценной для организма энергии делалось так, как получится, о качестве нервной системе думать было некогда, да и средств для качества не было. Этот период создания организмом резистентности, как правило, характеризуется неустойчивостью физиологических систем, неуравновешенностью процессов. Организм словно в шторме: мечется из одной стороны в другую. Справится ли он с навалившейся бедой, наступит ли адаптация к угрозе или начнут развиваться поломки – всё зависит от многих факторов и, в частности, от состояния центральной нервной системы и гипофизарно-адреналиновой систем, состояния обменных процессов. Обобщенно это можно назвать одним выражением – всё зависит от резерва организма. В состоянии дефицита энергии простора для маневра немного. И что мы имеем в результате? Происходит то, что и должно происходить, - разрушение! Выздоровевшие, но ослепшие после перенесенных заболеваний люди, с угрожающим нарушением сердечного ритма, оглохшие, мучающиеся постоянными головными болями, частично или полностью парализованные, почечная недостаточность, слабая печень – в моем компьютере может не хватить памяти для перечисления всех отрицательных последствий за полученную резистентность. Такой ценой организм расплачивается за приобретенную в состоянии стресса резистентность. Вам нужна такая резистентность? Ганс Селье действительно объяснил, что при стрессе может усилиться резистентность, но он вряд ли предлагал усиливать её таким образом специально. А некоторые медики посчитали, что это единственный способ избежать угрозы, и стали предлагать свои методики повышения резистентности больным при помощи стресса. Такие больные, как писал М.Е.Салтыков-Щедрин в произведении «За рубежом», ради восстановления сил, должны растратить свои последние силы. Вот это и есть извращенное понимание открытия Ганса Селье. При стрессе организм в дефиците энергии, излишков энергии у него нет! А на создание защиты от угрозы её надо всё больше и больше. За счет чего её увеличивать? За счет разложения собственных тканей и органов. А некоторые врачи предлагают в этом состоянии ещё добавить стрессоров. Появился новый стрессор – значит, появился новый грабитель энергии. У организма теперь будут брать энергии ещё больше. Запасы энергии – это неиспользуемая организмом энергия. В стрессе запасов нет, они уже исчерпаны. Поймите, неиспользуемая энергия – у больных такой нет! Для больного коктейль из стрессоров может оказаться смертельным. Такие методики представляют собой орудия убийства. Каким лицемерием после этого звучат слова, прикрытые разглагольствованиями о заботе не принести вреда здоровью человека. По беспечности слишком близко подошли к краю бездны. У меня иногда создается впечатление, что предлагающие подобные методики - это психически больные люди с преступными наклонностями, что их втайне посещали мизантропские мысли. Пусть сильнее разлагаются органы. Не ослеп совсем больной? Так пусть ослепнет окончательно! Ещё не остановилось перегруженное сердце? Так пусть, наконец-то, остановится! Вы думаете таких в жизни нет? Я сам своими ушами слышал слова врача, который говорил про больную бабушку, что хватит уже жить, надо же и совесть иметь, нечего врачей мучить своими жалобами. Вот такие есть предложения по лечению болезней. А многие лекарства? Как они работают? Как стрессоры: одно лечат, другое калечат. Почему проходят экспертизы и применяются на практике такие предложения? Потому что применяется неправильная модель объяснения стресса и СНПС. Нет понимания энергетических состояний человеческого организма. Положения давностью в несколько десятилетий не всегда полностью пригодны сегодня, иногда они приводят к абсурду. Многие люди так и живут в ловушке старых, искаженных теорий. Ошибки, совершенные на деле, познаются только тогда, когда приведут к непоправимой беде. Совершенно по-другому ведет себя организм с достаточным количеством вырабатываемой энергии. У организма, не попавшего в состояние дефицита энергии, хватает ресурсов выстоять под натиском возникшей угрозы, поэтому он вырабатывает резистентность к ней. Угроза сосет у него энергию, но организм в состоянии восстанавливать её потери и не допускать поломок. Это и есть резистентность. Когда организм в состоянии СНПС, выработка энергии у него самая большая из всех возможных. На угрозу очень большого воздействия у организма есть ресурсы реагировать быстро и качественно. Поэтому в СНПС резистентность самая качественная и самая быстрая, самая оперативная. Это очень чувствительная резистентность, реагирующая почти мгновенно на любую опасность. Таким образом, для организма в СНПС резистентность самая дешевая, самая качественная, самая быстрая по времени образования, самая лучшая из всех возможных. Вот почему нет поломок в организме, нет перегрузок сердца и щитовидной железы и не увеличивается тимус: для своей защиты организм может вырабатывать много энергии без опасных нагрузок на важнейшие органы.

***

    Н.В.Лазарев думал, что открыл просто состояние повышенного здоровья для человека, а открыл он новый путь человечеству! Современные величины КПД человеческого организма – отнюдь не вершины эволюции, это лишь одна из ступеней. Потому что есть убедительные факты, что при определенных условиях человеческий организм предпринимает планомерные контратаки с целью вырваться за пределы зоны эффективности и зайти в зону сверхэффективности… и, если удается перешагнуть таинственный рубеж, невидимая дверь отворяется! Это кульминационный момент нашей жизни: назревает решительный переворот в системе производства энергии человеческим организмом, мы стоим на границе с иной реальностью. Многие ценности и понятия кардинально изменятся, до неузнаваемости, и родится принципиально новая цивилизация. Мир на пороге грандиозных перемен. Теория СНПС Н.В.Лазарева – это правильная, реальная теория, это не мифология, это не догма, сегодня это одна из наиболее остро востребованных и биологически значимых теорий. Пришло её время. Сила этой теории в истине, которую она содержит в себе. Любая теория приносит замечательные плоды, если её можно с пользой применять на практике. Чтобы понять важность теория Н.В.Лазарева, особенно для современного человеческого общества, хотелось бы не на словах, а на деле продемонстрировать возможности этой теории, которую упускает современная медицина. Какую истину нам диктует теория об энергетических состояниях человека? Она говорит: пусть у организма будет практически неограниченный энергетический выбор. В случае болезни искать причину блокировки энергетических потоков и устранять её. При борьбе с проблемой у организма должно быть как можно больше альтернатив. Говоря образно, широких проспектов с заправками энергии, а не темных тупиков, кишащих грабителями энергии. Человек должен вкладывать средства в то, что усиливает его, а в не то, что ослабляет. Мне сейчас многие могут возразить. Банальные, прописные истины. Где и в чем тут гениальность теории Н.В.Лазарева? Банальные, всем понятные истины? А что же тогда ими никто не пользуется - ни врачи, ни пациенты? Почему медицина "блуждает в трех соснах": все понимают пользу энергии, но никто не стремится повысить уровень её выработки организмом? Почему в случае болезни никто не стремится найти причину потери энергии и восстановить её до прежнего уровня, а наоборот, начинают безрассудно расточать энергетические ресурсы больного? Вот характерный для медицины пример - вернемся к брошюре Л.Х.Гаркави. Авторы предлагают использовать стрессоры в лечении больных и для увеличения резистентности у здоровых. Ведь это позиция официальной медицины! Только авторы предложили пользоваться слабыми и средними стрессорами. На чем базируется их гипотеза о пользе такой методики? На способностях организма к тренировке. В чем изъян в логическом построении? Почему их выводы не подтверждаются на практике? Да механизм тренировки у всего живого есть. Но здесь должна быть ясность в понимании, что тренировка должна всегда энергетически компенсироваться организмом. Тренировка должна быть действительно тренировкой, чтобы она не переросла в дефицит энергии. Поэтому для больных такая методика сразу отпадает. За счет чего тренироваться? Повторюсь, в состоянии дефицита энергии (болезни) у организма нет запасов энергии, они исчерпаны, и обычными для организма методами не могут быть восстановлены до прежнего нормального уровня. Внутренний ресурс организма исчерпан, поэтому организм и попал в дефицит энергии, заболел. По какой-то причине заблокировался один или несколько энергетических путей, и организм начал получать энергии меньше. Где здесь понимание банальных истин? Правильная стратегия лечения - необходимо либо разблокировать поврежденные энергетические связи, либо срочно организовать новые, увеличив поступление энергии. А что предлагают авторы? Авторы брошюры сплели множество разумных и неразумных объяснений о пользе своей методики. Они рассуждают о пользе приносимой человечеству своим предложением, претендуют на эксклюзивное обладание истиной, ставят себя выше Г.Селье и Н.В.Лазарева, панибратски хлопая их по плечу признанием, что кое-что и эти ребята в медицине сделали. Только все их философствования – это отвлекающие моменты: о том, что методика Гаркави оставляет после себя истощенный организм, ни слова. Мало того, они предлагают ещё через какой-то промежуток времени увеличивать силу стрессора на 15-20% и так повторять эту процедуру до 6 раз! Невольно возникает вопрос: люди, предлагающие такое, находились в здравом уме? Такая методика в медицине делает людей, на которых она применялась, кандидатами на преждевременную смерть. Игра со стрессом опасна: реакция последует незамедлительно. Вы даже не представляете, как быстро всё может измениться. Поднял не тот вес, и раз – паховая грыжа или сломан межпозвонковый диск. Выпил не то количество лекарства или какой-нибудь ядовитой жидкости, и раз - токсический гепатит. И всё! Теперь это навсегда. Уже ничего не исправишь. Полезный стресс? У стресса смертельный оскал! Глубочайшее заблуждение, которое нам преподносят, как глубочайшую истину. Но это чистой воды софизм, какой-то паралич мысли! Опасно верить в теорию о пользе маленьких и средних стрессоров. Тогда можно оправдать проживание в экологически грязных областях, питание некачественной пищей, жизнь человека в постоянной социально напряженной обстановке. Стресс - ваш спаситель, утверждают авторы брошюры и на этом строят свои собственные умозрительные схемы оздоровления населения. Войдете в состояние активации – сразу вылечитесь от всех неизлечимых болезней. Как бы не так! Расточительное использование энергетических ресурсов организма, а где брать энергию на компенсацию? Еще раз подчеркну, у больных нет запасов энергии, поэтому они и больные. В советское время сама Л.Х.Гаркави, наверное, регулярно посещала курорты и не отказывалась от всевозможных льгот, старалась уберечь свой организм от любых стрессоров: и от больших, и от супермаленьких. Не тренировала и не активировала его согласно своей теории. Эта теория ведет прямо к абсурду. Например, пытка водой в средневековой России. Смысл этой процедуры: по капельке капали воду из подвешенного под потолком дырявого ведра привязанному к столбу человеку на выбритое темя. Если верить теории Л.Х.Гаркави, таким слабым стрессором должны были не только сделать человека сверхздоровым, но и вылечить опухоль мозга. В реальности даже мозг очень сильного и здорового человека не выносил действие этого слабого стрессора. Человек либо погибал, либо признавался в совершении любых преступлений, в которых он никогда не принимал никакого участия. Просто оговаривал себя.
    Екатерина II вслед за просвещенной Европой запретила использование этого нечеловеческого метода при расследовании преступлений, как негуманного и неэффективного для выяснения истины. Брошюра Л.Х.Гаркави содержит достаточно много страниц. Много сказано и ничего не сказано. В погоне за пустяками упустили существенное. Я просто обескуражен. Картина не сразу стала мне ясна. Сначала мне показалось, что в их теории есть своя красота. При первом беглом чтении выглядит всё реально, пока остаешься у неё в плену. Но при изучении деталей постепенно их версия дает трещину за трещиной. Я не спешил с выводами, считал, что чего-то не понимаю. Раз не понимаю, надо разобраться. Я читал и перечитывал их брошюру по нескольку раз. Не просто читал, я думал, читал и думал. Я никак не мог понять смысл их теории и как применять её на практике. Идея не фокусировалась. Я всегда считал профессоров мудрецами, у которых на все есть правильный ответ, а Академию наук вообще – храмом знаний. Мне казалось, что люди из этого храма могут ответить на любой вопрос.

    Было время, когда читая на работах перед фамилией автора титул профессора, я невольно чувствовал благоговейный трепет. Сейчас я так не думаю и вам не советую, так думать. Кто посеял во мне первые зерна сомнения в абсолютной непогрешимости научных званий и титулов, уже не важно. Титулы не должны заслонять сведений о реальных фактах, помогающих современной медицине раскрывать многие тайны работы человеческого организма. При глубоком анализе работы Л.Х.Гаркави и коллектива я испытал жестокое разочарование, абсурдность и опасность их идей для меня стала очевидной. Фантастически-условное изображение действительности; мечты, сотворенные умом, а не природой, и выданные за реальность. Проявили псевдонаучную сноровку и даровали людям иллюзию. В медицине так много мифов, которые звучат заманчиво, но лишь уводят от решения проблемы в противоположную сторону. И этот один из них. Описанных авторами явлений в природе нет и быть не может! Если принять их версию, тогда надо согласиться, что вечный двигатель возможен. Но настоящая наука это отрицает. Мало того, второе начало термодинамики говорит, что любая работа совершается с обязательными потерями энергии. А это значит, что больной организм будет вырабатывать энергию гораздо труднее, чем здоровый, потому что у больного организма падает КПД. Каждая выработанная калория энергии больному организму будет даваться дороже и труднее, чем здоровому. Больной организм надо защищать от неоправданных энергетических трат. А авторы предлагают прямо противоположное. В такой теории уже с самого начала зреют семена её разрушения. Какая-то свобода от ответственности. Брошюра полна невыносимо скучных словесных формулировок и затертых клише типа: стресс, резистентность, гомеостаз, метаболизм. Наукообразный туман, замысловатые обертки из слов, набор клишированных определений и понятий, которые в этой брошюре ни в коей мере не помогают раскрыть механизм протекания описываемых процессов в организме. Отдельные ступени в лестнице их доказательств либо отсутствуют, либо ломанные. Неужели люди были в какой-то стадии помешательства, что видели и описывали никогда не бывшее и быть невозможное? Во многих случаях такие научные работы вовсе не бескорыстные. Как бы это, вообще, не оказалось коллективным вымыслом. С самого начала мертворожденная методика. Сколько беды принесли подобные теории! Я видел трупы в палатах и операционных после применения подобных методик. И вы также были свидетелями смерти хоккеиста «Авангарда» на льду во время игры. Это всё результаты теории о пользе наращивания силы стрессоров на 15-20% через каждые полторы недели. В их работе нет ни полноты, ни завершенности, ничего законченного. Они делают заявления, кажущиеся убедительными, вкрапливая туда крупицы истины, и понять, где кончается басня и начинается правда, очень сложно. Да они и сами не понимают, как всё это происходит; сами не знают предмета, о чём говорят. Выводы не согласуются с аргументами потому, что в логической цепи рассуждений имеется дыра, через которую логика и другие весомые аргументы незаметно убрались из обсуждения. Их работа очень отдаленно связана с облегчением страданий больных, их гипотеза ничего не дает: они ушли бесконечно далеко от человеческих проблем. Заключение о результатах их экспериментов достигнуто под влиянием необоснованных предубеждений. Всё очень туманно и при небольшом напряжении ума ускользает как ветер меж пальцев. И ведь этому учат студентов! Чтобы придать неубедительному доказательству более приемлемый вид, брошюра пестрит гистограммами и графиками. Создается впечатление глобального труда. Такая гениальность бесплодна. Они думали, что это добавит им веса и убедительности или хотели обмануть с максимальным эффектом? Наука не должна быть союзницей палачей. Ведь значительно ранее были опубликованы работы ученых с совершенно противоположными выводами. К моменту написания Л.Х.Гаркави своей брошюры исследуемая тема была уже хорошо изученной областью. И у авторов не загорелся в мозгу красный сигнал тревоги - проверить! Это не научная работа, которая не просматривает все опонентные варианты и не обсуждает их. В погоне за абсурдно завышенными ценностями славы и почета подобные теории и научные работы преследуют мелкие цели, мотивируемые материальной выгодой. Ведь в большинстве случаев под любым поведением человека всегда скрыто желание удовлетворить простые человеческие потребности. А это уже имитация науки, это уже мелкосортный бизнес, надувательская теория. Научные результаты таких работ не имеют практической ценности. Исследователь работал исключительно для самого себя и на самого себя. Несмотря на всю изощренную аргументацию, искажающую реальные факты, всё равно придет время, и люди поймут, что всё это фикция. В конце концов всё раскроется и приведет к полному поражению. Ведь есть неподкупный биологический судья – природа. У этого судьи свои законы. Попробуйте их изменить. Система знаний и убеждений – это всегда набор чьих-то мыслей, которые определенные люди заставляют нас принимать, как абсолютную истину, но это не делает эти знания истинными. Они могут быть и ошибочными. Мысль ограничена сегодняшними знаниями, а иногда и принуждением, а реальность не ограничена ничем. Опираясь на ложные сведения, человек может совершать нелепые ошибки. На эту тему я очень долго молчал. В этот спор меня постоянно вынуждали ввязываться, и всякими провокациями втягивали против моей воли. Если чувствуешь иллюзорность теории, она уже не впечатляет. Наступил момент, когда я понял, уступить – значит принять всё, как есть. Есть мосты, которые следует беречь, а есть такие, которые надо безжалостно жечь. Нельзя попадать в плен к таким теориям, нельзя терять лицо. Всё равно, рано или поздно, но истина откроет любые двери, запертые на прочные засовы, без ключей и отмычек. Стресс не может быть полезным! Он не может быть другом, а тем более спасителем. Есть реальная альтернатива увеличить сопротивляемость организма к опасности без нанесения ему урона. Это адаптогены. Свой автомобиль вы бережете: на ухабах притормаживаете, рытвины и ямы объезжаете, перегруза по весу не допускаете, двигатель не перегреваете, проходите регулярно техобслуживание, днище покрываете антикоррозийной мастикой. А чем ваш организм хуже? Почему его надо коверкать и подвергать чрезмерным нагрузкам? Тогда и результат будет такой же, как с автомобилем у нерадивого хозяина.

***

    Почему нельзя оставлять всё, как есть? Почему я ополчился против позиции Л.Х.Гаркави с соавторами? Может все мелкие неудовольствия в жизни и антипатии скопились внутри меня, а тут подвернулись под руку невиновные люди, и они выплеснулись наружу? Может, можно было промолчать? Молчал же я раньше, когда мне публично говорили: «А вы знакомы с методикой Гаркави? Как она согласуется с вашим пониманием энергетических состояний, она подтверждает их существование?» Те, кто не хочет идти на сделку с совестью, предпочитают отмолчаться, многие и сейчас желают остаться в стороне от этих споров, и я, как мог, изворачивался. Это было тайное попустительство лжи. В медицине существует система заигрывания друг перед другом, это называется научной деликатностью, необходимо словно заплатить подать, чтобы объявили помилование. Если ты ведешь себя по-другому, в этом сообществе очень легко можно прослыть сумасшедшим, особенно когда высказываешь мысли, противоречащие твердо устоявшимся взглядам. Безусловно, авторы станут стеной на защиту своих интересов и против теорий их осуждающих и попытаются заткнуть мне рот. Я готов к этому, и какой бы сложной не окажется из-за этого моя позиция, я не собираюсь унижаться до лести и как-то изворачиваться, ища обходные пути, хотя раньше так делал. Этот вопрос достиг исключительной остроты. Робость с уступчивостью только во вред делу.

    Вся беда в том, что их заведомо ошибочные идеи могут расползаться в медицинской среде и могут захватить умы даже незаурядных людей, которые, традиционно поверив научным званиям и титулам, по доверчивости будут распространять их дальше. И уже заслуженный авторитет этих людей придаст вес и значимость заведомо ложным заключениям. Всё это увлекает науку в сторону и заводит её в тупики. Я видел своим глазами, к чему это приводит. С этим "вирусом" нужно безжалостно бороться. Эти "идеи" - вереница мечтаний и снов, они не позволяют медицине полностью использовать уже имеющийся у неё потенциал. Вот пример. Передо мной статья ученицы Н.В.Лазарева - К.В. Яременко; 2005, К 110-летию Н.В. Лазарева © Клиническая больница РАН, Санкт_Петербург "Учение Н.В. Лазарева о СНПС и адаптогенах как базовая теория профилактической медицины". Вот что в ней написано. "Важным этапом в развитии учения о СНПС явились работы ученых из Ростова-на-Дону -Л.М. Гаркави, Е.Б. Квакиной, М.А. Уколовой [9]. В их исследованиях было доказано существование адаптационных реакций организма на раздражители малой силы, которые, в отличие от ОАС Г.Селье, не несут элементов полома, а характеризуются повышением функции защитных систем. Подобные состояния можно вызвать и с помощью введений адаптогенов. Можно полагать, что на оптимальном энергетическом уровне в этих исследованиях также речь идет о СНПС." Ради того, чтобы причислить побольше людей в лагерь сторонников своего учителя, Кассиния Валентиновна пошла на сдачу его позиций. Капитуляция была совершенно напрасной и унизительной. Вряд ли, Н.В.Лазарев одобрил бы её. А начиналась статья очень правильными словами: "Открытие Н.В. Лазаревым и его учениками особого состояния организма — состояния неспецифически повышенной сопротивляемости (СНПC) представляет собой одно из наиболее значимых в биологии и медицине ХХ века. Наряду с теорией стресса Г.Селье, учение о СНПС является научной основой современной профилактической медицины и натуротерапии как основной и наиболее реальный путь мобилизации защитных механизмов организма." А потом Кассиния Валентиновна "всё испортила". А ведь в своих работах она призывает убедительно обосновывать и отстаивать в ряде спорных вопросов свое собственное, оригинальное мнение, даже расходящееся со взглядами, распространенными среди других ученых. К этому она призывала и меня.

    Вот другой пример. Передо мной монография «Инфекционные болезни: проблемы адаптации» под общей редакцией члена-корреспондента РАМН Ю.В.Лобзина, СПб 2006. В моей работе это настольная книга. Ю.В.Лобзин – заслуженный авторитет в медицинских кругах, один из сильнейших инфекционистов России. Вот что написано на стр.31 этой монографии. «Биологическое значение адаптационного синдрома заключается не только в том, что во второй, наиболее длительной его стадии повышается резистентность организма по отношению к фактору, вызвавшему состояние стресса, но и в том, что при не очень сильном и длительном стрессе может создаваться или повышаться неспецифическая резистентность организма к различным другим факторам. Она проявляется в повышенной выживаемости после воздействия летальных агентов или же в уменьшении воспаления, предупреждения гиперергических реакций, поражения сердца, почек и других органов, возникающих под влиянием патогенных факторов. Например, кровопусканием (стрессор) можно ослабить воспаление, вызванное внутрикожным введением формалина. Мышечное напряжение или травма защищают животное от некроза в миокарде, вызываемого внутривенной инъекцией протеолитических ферментов. Кортикотропин и кортикостероиды играют в формировании неспецифической резистенции ведущую роль, поэтому их называют адаптивными гормонами. Систематическое воздействие на организм слабых и умеренных раздражителей (например, холодный душ, физические упражнения) поддерживают готовность эндокринной системы к адаптивным реакциям.»
< br />     Те же идеи, что и у Л.Х.Гаркави, хотя в библиографии её работа не указана. Почему похожие мысли? Потому что правильные? Или потому что ошибаются одинаково? Или потому что расползаются из одного источника? Это бесполезные вопросы: вывод один – нужно противодействовать. Накипевшее рвется наружу. Молчать - значит грешить, значит навлечь на себя бесчестье! Мнения и точки зрения не всегда можно принимать за факты. Этот абзац из монографии нужно тщательно проанализировать. Сначала про систематическое воздействие на организм слабых и умеренных раздражителей. Если это помехи, и у организма есть ресурсы эти помехи отрабатывать, то никто и не спорит про их пользу. Мы живем в мире постоянно меняющихся вокруг и действующих на нас помех. Помехи не вызывают в организме триаду Селье, не ломают его. Помехи рождают в организме движение. Движение – это жизнь. Всякие помехи заставляют организм всё время быть начеку и постоянно подстраиваться под изменяющиеся условия внешней среды. Мы видим, как этой методикой пользуются спортсмены, а также люди, которые хотят выглядеть красиво и быть здоровыми. Закалка, физзарядка, утренний бег – это всем известные истины, которые не нужно доказывать в научных монографиях. Однако если эти систематические раздражители являются для организма стрессорами, т.е. вызывают триаду Селье, пользы ему от них нет! Они наносят организму или микротравмы, или травмы. На третьем курсе института у нас была дисциплина «Кристаллофизика и кристаллография». Этот предмет помог мне узнать, что такое дислокация. Дислокация – это когда периодичность в кристалле по какой-то причине нарушается. Одной из причин возникновения дислокаций являются сверхнагрузки. Такой кристалл со скрытым дефектом и его свойства ухудшаются. Если воздействия на кристалл большие, дислокация может двигаться по кристаллу и расти, увеличиваясь в размерах и постепенно превращаясь в микротрещину, а потом и в трещину. Когда количество дислокаций становится очень большим, кристалл разрушается. Дислокации – причина усталости металлов и сплавов, когда металлические конструкции могут неожиданно рухнуть просто под тяжестью собственного веса. В кристаллах стрессы рождают дислокации, в организме - микротравмы и травмы. Более правильный русский синоним понятия стресс - не напряжение, а перенапряжение! У арабов есть пословица: «Перегруженному верблюду даже севшая на него муха переломит хребет». Безопасных маленьких стрессов нет. Стресс есть стресс, его опасность не в величине, а в перегрузке организма. Перегрузка приносит разрушения, и они могут оказаться катастрофическими. Травмы не проходят бесследно: они, как дислокации, накапливаются и постепенно превращаются в дефекты.
< br />     Те, кто внимательно следит за моей мыслью, поддержите меня. Лечить от действия протеолитических ферментов, попавших в кровь, ударом дубины по позвоночнику нерационально. Это довольно опасный маневр: все равно не вылечишь инфаркт миокарда, а позвоночник можно переломить. Надо также четко различать, когда кровопускание стрессор, а когда благо. Кровопускание может оказаться очень полезной процедурой при гипертонии. Но эта процедура - уже не стрессор. На поддержание артериального давления нервная система затрачивает огромные энергетические ресурсы. Когда вы снимаете эту проблему, вы помогаете организму сэкономить энергию. Раз экономишь энергию, это уже не стрессор. Раз не стрессор - нет триады Селье! Нет триады Селье – нет разрушения. Возьмите, проверьте. Когда у человека анемия или гипотония, кровопусканием вы подталкиваете его к могиле. В этом случае триада Селье присутствует. Раз присутствует, значит, организм расплачивается по самым высоким расценкам. Идет его энергетический грабеж. Такой методикой лечения, подобной Л.Х.Гаркави, сгубили выдающегося писателя Н.В.Гоголя. Вся путаница и неразбериха пошла от постулата, что во второй стадии стресса растет неспецифическая резистентность. И все зацепились за эту идею, как за манну небесную. На этом заблуждении построили целую систему исцеления от неизлечимых недугов. Построили, но забыли про очень важное. Расти-то она, растет, но организм за неё платит, она не бесплатная. Пытаясь лечиться такими методиками, люди, сами того не ведая, приговаривали себя к смерти. Рост резистентности при стрессе совершенно не является свидетельством действительного благополучия организма. Эту мысль выдумал не я. Цена адаптации - термин, предложенный не мной, а учеными биологами задолго до меня. Валюта, которой организм рассчитывается с природой, всегда одна – энергия. Конечно, платит за резистентность организм и в СНПС, но благодаря лучшей организации энергетических процессов в этом состоянии валюты у него больше, а, значит, бросать в топку собственные ткани, как это происходит при стрессе, необходимости у него нет. Построенная система оказалась без фундамента, скользящей по поверхности фактов, а никто и не заметил. Упование на пользу от действия стрессов малой интенсивности - это хроника непонимания, длинной цепи ошибок, пренебрежения к страданиям людей, безучастности к их дальнейшей судьбе, из-за чего значительная часть людей была вынуждена терпеть физические и моральные муки. Использовать в своих теоретических фантазиях стресс на пользу организму - это надеяться на небылицы. Наукой накоплен огромный запас фактов и неопровержимых аргументов, которые позволяют максимально приблизиться к окончательному решению этого спорного вопроса и наконец его решить.

    Самую кропотливую и длительную работу проделали Н.В.Лазарев и его сподвижники. Результаты их исследований не оставляют никаких сомнений в том, что упование на пользу стресса несет опасность не только для здоровья, но и для жизни в целом. Давайте сопоставим массу фактов, прежде чем придем к какому-либо выводу по спорному вопросу. Н.В.Лазарев начинал свою карьеру ученого, как токсиколог. И это очень важно. Задача токсиколога заключается в максимальной защите организма от вредного действия среды, в которой он находится. Он должен исключить или минимизировать всё опасное, что влияет на здоровье человека. Он не ищет методик лечения всевозможных болезней, он защищает организм. Поэтому он с недоверием относится к любой попытке что-то вредное считать за полезное. Проверяет и перепроверяет по несколько раз и очень тщательно. Всё должно быть взвешено, продумано и надёжно. Быть осторожным со всем неведомым и неясным. В зону его интересов входят любые вредные агенты, начиная с химических и физических, кончая психоэмоциональными. В 1928 году сотрудниками лаборатории Н.В.Лазарева было установлено, что при адаптации к действию химически вредных веществ в организме возможно развитие особого состояния, которое они назвали состоянием неспецифически повышенной сопротивляемости. Оно проявлялось в большем возрастании веса отравлявшихся животных, чем в контроле, или в условиях принудительного плавания в большей работоспособности. По результатам таких работ в печати было даже опубликовано предложение разрешить подросткам работать с химически вредными веществами, привыкание к которым хорошо известно. Пусть набирают вес и силу, вдыхая пары бензина или ацетона! Аналогично теории Л.Х.Гаркави. Согласитесь, что это очень похоже. Мало того, сотрудники Н.В.Лазарева установили, что у адаптированного к бензину животного повышалась устойчивость к туберкулезной инфекции по сравнению с теми особями, которые отравлялись бензином в течение меньших промежутков времени и не были адаптированы к данному яду. Какой соблазн! Шесть лет назад только закончилась Гражданская война, кругом нищета, разруха, Ленинград задыхается от чахотки, ещё нет антибиотиков, а дешевое средство от смертельного недуга есть – дыши парами бензина. Вот и всё! Бери и лечись. Можешь даже на дому. Почему не стали лечить таким простым и дешевым методом? Почему не лечат так сейчас? Я не знаю, как было на самом деле, может быть и пробовали так лечить: изуверы были и в те времена, и они многого не говорят вслух, но через какое-то время стало понятно, что это плохая идея, что это очень опасная игра в рулетку. Вот что пишут авторы монографии «Адаптация к промышленным ядам как фаза интоксикации»: "В течение нескольких лет после начала работ по изучению привыкания могло казаться, что адаптация организма к промышленным ядам представляет вполне благоприятное явление. Поначалу напрашивался вывод, что привыкание к ядам обязательно сопровождается СНПС. Однако дальнейшие исследования показали, что это не так." (стр.33-34). Промтоксикологи с уверенностью заявили, что при внимательном исследовании явления привыкания к промышленным ядам можно найти в состоянии организма некоторые отклонения от нормы. При привыкании наряду с благоприятными сдвигами в организме обнаруживались и значительные неблагоприятные сдвиги в функции печени, в работе ЦНС и в обменных процессах. Организмом за время привыкания уже было что-то безвозвратно утрачено. Так, например, на фоне адаптации ЦНС к хлорированным углеводородам наблюдалась жировая дистрофия печени. Повышение выносливости и выживаемости животных, отравляемых фосфорорганическими соединениями, происходило на фоне снижения активности холинэстеразы в тканях мозга и печени. При адаптации к промышленным ядам повышение пороговых концентраций, влияющих на безусловнорефлекторную деятельность животных и способность ЦНС к суммации подпороговых импульсов, сочеталось, с одной стороны, с увеличением возбудимости ЦНС, с другой стороны – с нарушением высшей нервной деятельности. Число примеров повышения выносливости к действию яда по одним показателям за счет ухудшения других функций организма можно было бы перечислять очень долго. Хотя в некоторых случаях мощность адаптивных реакций поражала ученых и соблазняла этим воспользоваться, никто не стал разрабатывать подобных методик. Н.В.Лазарев оказался прав в своих опасениях за будущее здоровье пациентов от таких методов.

    Был сделан вывод: адаптация к промышленным ядам представляет собой лишь временное явление. Адаптация не является стабильной и предсказуемой, и со временем наступает отравление организма. Адаптация – это просто одна из фаз вредного действия стрессора, временно замедляющая патологический процесс. При адаптации в результате развития состояния неспецифически повышенной сопротивляемости улучшается функции большей части органов и систем, но со временем наблюдаются и нарушения деятельности сердечно-сосудистой системы, печени, обменных процессов. В течение одного - двух месяцев выраженная адаптация может замаскировать существенные сдвиги, уже возникшие в организме; при этом возможно отсутствие каких-либо данных, прямо говорящих о токсичности вещества. Но организм не прощает истязания себя. Он жестоко мстит за это расстройством деятельности жизненно важных органов, которые, по всей видимости, отвечают за его энергообеспечение. При стрессовом воздействии среды организм пытается сохранить стабильность важнейших физиологических констант, но в результате перенапряжения может не вернуться в нормальное состояние из-за устойчивого повреждения клеточной структуры. Вывод ученых, занимавшихся токсикологией, был категоричен: "Термин "привыкание к ядам" не определяет сущность процессов, протекающих в организме. Нет истинного привыкания, есть лишь фаза адаптации, временно замедляющая патологический процесс." (стр.69) И дальнейшие исследования с проверкой на длительность подтвердили опасения ученых. Давайте рассмотрим подробно их работы. Они того стоят! Эти работы, давшие значительный эмпирический материал для понимания СНПС, позволят многим по-другому посмотреть на известные явления, потому что некоторые не понимают, о чем идет речь, а поэтому не хотят признавать очевидные факты. Эти работы дают основания предвидеть многие стороны биологического действия стрессоров различной природы, а поэтому предохраняют от пустой траты времени на поиски мнимых надежд и неоправданных решений. Они защищают от скрытых логических ловушек, в которые можно попасть из-за бредовых и опасных выдумок, потому что позволяют вовремя узнать о них. В этих работах приведены объективные данные, с ними невозможно не считаться, их невозможно запретить. Эти работы не являются примером каких-то частных случаев, например, только влияния химического агента, а имеют обобщающий характер и, возможно, полученные в этих работах результаты приведут вас к неожиданным выводам и заставят принципиально понять важную негативную роль стресса в механизмах адаптации. Как следствие неизвестных вам ранее обстоятельств они заставят отказаться от некоторых профилактических и лечебных рекомендаций и позволят вам по-новому подойти к их разработке. Я понимаю, как нелегко анализировать источники, нередко весьма противоречивые, но для установления истины вам придется включить интеллект и непредвзято охватить пытливым умом те области медицины, которые, к сожалению, до сих пор остаются вне зоны её интересов.

***

    Итак, в 1928 году сотрудники лаборатории Н.В. Лазарева Л.П.Брюллова и М.П.Любимова сделали открытие, что при длительном действии на организм слабого раздражителя химической природы в организме запускается механизм адаптации к нему, и в результате может развиться особое состояние, которое они назвали состоянием неспецифически повышенной сопротивляемости (СНПС). В этом состоянии происходит весьма глубокая функциональная перестройка организма. Через десять лет (в 1938 году) вышла работа Н.В. Лазарева, в которой он признавал возможность редких случаев "истинного" привыкания организма к встречающемуся в промышленности вредному веществу. Т.е. он говорил, что есть состояние истинной СНПС и, как бы, псевдо-СНПС, чем-то похожей на СНПС, но не полностью. Причем истинная СНПС достигалась редко, а вот псевдо СНПС гораздо чаще. Исследователи почувствовали, что что-то в их теории не так. Видно было, что они запутались. Они словно цеплялись за некое главное прозрение, которое их осенило, но почему-то постоянно от них ускользало. Путаница возросла через несколько лет, когда СНПС начали пользоваться и пытались искусственно вызывать это состояние в организме. Начались дискуссии, когда считать организм в состоянии неспецифической сопротивляемости, а когда нет? Не было какого-то четкого понимания, что считать за состояние организма вообще.

    Именно поэтому я назвал состояние СНПС состоянием сверхэффективности, чтобы не путать его с явлением увеличения сопротивляемости организма. Разные явления: факт увеличения сопротивляемости, просто её рост от первоначального значения, и состояние, когда она достигала наибольшего из возможных значений, - называли одним термином, СНПС. Путаница у Лазарева произошла именно из-за этого. Стоит взять за критерий энергию, вырабатываемую организмом, как всё встанет на свои места. Именно с этого конца и надо распутывать образовавшийся узел. Вспомним рис.1 из главы 5 моей книги. Когда организм начнет вырабатывать энергию больше чем Е₂, он попадает в состояние НПС. Это явление Н.В.Лазарев назвал истинным привыканием (истинной сопротивляемостью). Если организм начал вырабатывать энергию больше, чем вырабатывал ранее, но меньше, чем Е₂, он не попадает в СНПС, но всё равно его сопротивляемость выше, чем была раньше. Это явление Н.В.Лазарев квалифицировал, как псевдо-СНПС, т.е. неполной СНПС. У нас такой путаницы не будет. Состояния у нас будут состояниями, их будет три: состояние дефицита энергии или болезни (S₁), состояние эффективности или здоровья (S₂), состояние сверхэффективности (S3). Они характеризуются и отличаются друг от друга количественными параметрами, в первую очередь, уровнем вырабатываемой организмом энергии. А сопротивляемость (или резистентность) пусть так и будет резистентностью, т.е. свойством организма адаптироваться к вредным факторам. Она может меняться: увеличиваться, уменьшаться, принимать максимальное значение. Теперь мы можем говорить на нормальном языке, никого не путая.

    Изучая сам процесс адаптации в течение длительного периода, Н.В.Лазарев с сотрудниками открыли ряд закономерностей, которые были подтверждены работами других ученых - токсикологов. Было неоспоримо установлено, что процесс адаптации к химически вредным веществам малой концентрации по времени шел с определенной закономерностью и был фазным. Словами это можно описать так. Время постоянного действия химического агента на организм разделилось на фазы. Сначала организм начинал испытывать дискомфортное состояние, сравнимое с заболеванием. Могла быть повышенная температура, тошнота, слабость, аритмия в работе сердца, расстройство работы ЖКТ. Затем эта фаза сменялась на улучшение состояния, когда организм постепенно восстанавливал практически все параметры. Они даже могли значительно улучшиться, например, выносливость. Потом выявлялась следующая фаза - начинали появляться первые признаки неприятных изменений в организме. Аналогично событиям, происходящим в кристалле, когда дислокации, незаметно накапливаясь, превращаются в микротрещину. Вот как описывают это ученые: "Вслед за состоянием кратковременного равновесия, достигнутого в начале действия вещества, в результате обычного физиологического напряжения компенсаторных механизмов, в организме может возникнуть полом. Это возможно даже без поступления вредного агента в повышенных концентрациях, за счет других неблагоприятных влияний, которые теперь, при напряжении механизмов адаптации, приведут к серьёзным нарушениям состояния организма." (стр.64) Открытые закономерности ученые изобразили в виде графических диаграмм, т.е. графиков. Использование математики и физики в медицине помогает ей не гадать на кофейной гуще, а приобретать вид точной науки. Мы обязательно воспользуемся этими графиками, чтобы рассмотреть все возможные варианты поведения организма при адаптации. В предлагаемых для анализа графиках, описывающих привыкание к химически вредным веществам, ось абсцисс всегда была осью времени, а по оси ординат брали тот, параметр, который замеряли во времени. У одних это был вес испытуемых животных, у других всевозможные виды выносливости (время плавания на истощение, вес поднимаемого груза, время бега по непрерывному тросу, количество подпороговых импульсов ЦНС и т.д.). Т.е. прямо или косвенно по оси ординат всегда бралась энергия, вырабатываемая организмом, потому что все эти параметры связаны с нею коррелятивно. Немного модифицированные графики из их работ изображены на рис.2. Модификация заключается в том, что все графики из работ ученых-токсикологов обобщены в один, по оси ординат у которого взята энергия, вырабатываемая организмом, вместо других аналогичных параметров, пропорционально с ней связанных. Сама форма графика идентична графикам из работ этих ученых.

    Давайте их проанализируем. Пусть у нас был организм, обладающий в нормальных условиях способностью вырабатывать количество энергии Е_а. На него начал постоянно действовать химический стрессор небольшой величины. Поведение организма описывается красной кривой а. Первая фаза: состояние организма всегда начинает ухудшаться. Если такого не наблюдается, значит на организм действует не стрессор, а помеха. Такой случай мы не рассматриваем, потому что здесь всё понятно и предсказуемо. Состояние организма, на который действует слабый химический раздражитель, может ухудшиться до того, что уровень вырабатываемой энергии упадет ниже, чем Е₁, т.е. организм перейдет в состояние дефицита энергии (болезни - S₁). Но через какой-то промежуток времени наступает стабилизация, и ухудшение состояния прекращается. Процесс адаптации организма переходит в следующую фазу.

    Вторая фаза: благодаря найденным резервам состояние организма начинает улучшаться. Количество вырабатываемой энергии начинает расти, и организм может вырваться из состояния дефицита энергии и вернуться в исходное состояние. Очень часто благодаря скрытым резервам организм вырывается в более высокое энергетическое состояние, чем было у него до действия стрессора. На графике видно, что через промежуток времени Т_нач организм начинает вырабатывать энергию, большую, чем Е_а. Это начало режима адаптации. Резистентность организма также растет, но в нашем случае организм не покидает зону эффективности (S₂), а наступает стабилизация выработки энергии. Вот именно такое состояние Н.В.Лазарев назвал псевдо-СНПС. Через какое-то время, в нашем случае около Т_кон, незаметно накопленные микродефекты приводят к тому, что выработка энергии организмом начинает уменьшаться, и при достижении уровня Е_а, адаптация заканчивается. Разумеется, состояние организма ухудшается. Начинается третья стадия.

    Хочу напомнить, что действие стрессора продолжается.

    Третья фаза: состояние организма продолжает ухудшаться. Оно может ухудшиться настолько, что организм попадет в состояние дефицита энергии - S₁. Так протекает адаптация к вредному агенту. Это напоминает процесс, описанный Г.Селье при стрессе. Там тоже присутствуют три фазы. По всей видимости, адаптация всегда протекает по одному алгоритму: 1.любой ценой остановить разрушение, 2.найти резервы и вырваться в исходное состояние, 3.не хватает найденных резервов - полом. Остановимся пока на этом. Вернемся к рис.2.

    Н.В.Лазарев отмечал, что при привыкании к вредным веществам в протекании процесса адаптации есть варианты. Возможен вариант, когда организм человека от природы слабый. Человек здоровый, он в зоне эффективности, но вырабатывает энергии меньше, чем Е_а. Пусть это будет уровень Е_в. Исследования показали, что поведение организма при действии на него постоянного слабого химического агента описывается графиком в, голубая кривая линия. Организм попадает в дефицит энергии, находит резервы, чтобы выбраться из него, но полностью восстановиться либо вовсе не может, либо с трудом достигает прежнего состояния, не превосходя его. Есть ещё вариант, не изображенный на рис.2, когда организм вырабатывает энергии меньше, чем Е_в. При действии слабого химического раздражителя на такой организм события для него могут развиваться по драматическому сценарию. Он очень быстро сваливается в состояние дефицита энергии и может вообще не выбраться из него, т.е. заболеет, отравится; либо выкарабкается, но с полученными от раздражителя поломами. Такой человек становится в жизни ещё более слабым, чем был, и теперь подвергается постоянному риску попасть в состояние дефицита энергии от очень слабого раздражителя любой природы. Он постоянно находится на грани между жизнью и смертью, практически такой организм теряет способность поддерживать свою жизненную активность за счет внешней среды. Это состояние отравленного организма токсикологи назвали фазой повышенной чувствительности.

    Но есть люди от природы очень сильные. Пусть уровень вырабатываемой энергии таких людей будет Е_б. Как показали исследования ученых поведение такого организма описывается графиком б, темно-зеленая кривая. Организм на какое-то время слабеет, но это ослабление отличается от ослабления, изображенного на графиках а и в, оно не такое сильное: организм может даже не попасть в состояние дефицита энергии. Достаточно быстро организм находит ресурсы, восстанавливает выработку энергии и даже значительно увеличивает её. Подобный организм способен из-за действия раздражителя найти такие резервы, что вырвется из зоны эффективности (S₂) и войдет в зону сверхэффективности (S₃). Несмотря на постоянное действие раздражителя такой организм может очень длительное время находиться в состоянии сверхэффективности. Вот это и есть по Лазареву очень редко встречающееся состояние истинной СНПС. Анализируя полученные закономерности, можно сделать вывод, что если найти способы поднимать у организма выработку энергии, то можно создать организм, который будет минимально подвергаться риску повреждения постоянно действующим химически вредным агентом.

    Посмотрите на графики. Пусть организм вырабатывал количество энергии Е_в. Тогда его поведение при действии постоянного стрессора описывалось кривой в. Но если мы сумеем поднять выработку энергии организмом до Е_a, тогда при действии постоянного стрессора его поведение изменится бы и станет описываться кривой а. Если же мы сможем поднять выработку энергии организмом до Еб, то тот же организм начнёт реагировать на действие постоянного стрессора по зависимости, описываемой кривой б.

    Если по какой-то причине выработка энергии организмом уменьшится, то такой организм подвергается очень большому риску получить отравление от действия постоянно действующего химического агента малой силы. Это видно из анализа графиков на рис.2, если рассуждать в обратном порядке: не увеличивать, а уменьшать производимую организмом энергию. Тогда поведение организма будет описываться кривой, расположенной ниже кривой в.

    Но это не все закономерности, открытые учеными - токсикологами. Проверка организма на длительное действие на него химически вредного агента раскрыло еще одну закономерность адаптационного механизма. Процесс адаптации шел не только по фазам, которые сменяли друг друга, но еще и был волнообразным. Жизнь возможна только в условиях приспособления, и чем тяжелее окружающие условия, тем энергичнее борется организм, привлекая все возможные механизмы адаптации, чем-то жертвуя, ради главного. Об этом и говорят волнообразные колебания в деятельности адаптирующих механизмов. Это демонстрирует рис.3. Вернемся снова к организму, адаптация которого описывалась красной кривой а. После описанных трех фаз, организм опять погрузился в состояние дефицита энергии, на этот раз ещё глубже. Но как показывают эксперименты, многие организмы опять находят ресурсы и снова вырываются из состояния дефицита энергии, правда уже на менее высокий уровень. И таким образом процесс может продолжаться несколько раз, все время стремясь к затуханию. Потому что после каждой волны в организме появляются существенные поломки и ему становится всё труднее вырабатывать энергию. Каждый цикл - это зловещее предзнаменование. В конце концов, если действие агента будет продолжаться, организм погибает. Это результат постоянного действия стресса.

    Н.В.Лазарев работал, как токсиколог, его работа была чисто практической: он искал предельно допустимые нормы химически вредных веществ, которые бы позволяли рабочим без особого ущерба для здоровья длительно работать на производстве с конкретным химическим агентом. Именно поэтому в его лаборатории проводились испытания на длительное действие вредного вещества на организм (месяцы и годы), а ежедневные затравки были продолжительностью не менее 5 часов, т.к. моделировали рабочий день. Проведение именно таких исследований привело к открытию СНПС, но эти же исследования показали, что как только прекращается действие вредного агента, так практически сразу же прекращается и СНПС. Организм, в лучшем случае, возвращается в исходное состояние, а может уже и успеть получить поломы. Почему важно остановиться на этом аспекте? Состояние неспецифически повышенной сопротивляемости дает такие преимущества, что у любого исследователя появляется соблазн обмануть природу: благодаря вредному агенту попасть в СНПС и сразу же прекратить его действие на организм. Вот здесь-то и кроется ловушка. На такой прием, по-видимому, рассчитывали и Л.Х.Гаркави с соавторами, но он не реализуется. Соблазнительная гипотеза, но не подкрепленная ни одним экспериментом! Исчезает причина адаптации, исчезает и сама адаптация. Для адаптации необходимо постоянное присутствие вредного агента. Важно и то, что он должен быть значительным. Вот что пишут ученые: "В определенных пределах, чем сильнее воздействие (выше концентрация, больше длительность, чаще повторяемость), тем быстрее и сильнее может быть привыкание, однако и тем скорее наступит срыв привыкания и тем менее вероятно наступление СНПС." (стр.87).

    Какой-то замкнутый круг: мало плохо, много опять плохо. И этот момент отметили ученые. "Конечно, теоретически мыслимо воздействие таких малых концентраций ядов в сочетании с настолько благоприятными условиями жизни организма, которые обеспечат медленное развитие волн адаптивных сдвигов. При этом переход в фазу повышенной чувствительности не произойдет...Однако в эксперименте такие случаи до сих пор не наблюдались." (стр.69). Работая, как токсиколог, Н.В.Лазарев имел контакты с санитарными врачами, исследовавшими вредные воздействия не химической, а другой природы на организм. Его сотрудниками было замечено, что действие химического агента на организм напоминает данные, полученные при изучении совсем других научных проблем.

    Исследование температуры среды для развития простудных заболеваний и исследование влияния на организм электромагнитных полей слабой интенсивности описывались теми же графиками. Влияние голода и гипоксия также описывались теми же закономерностями. Было замечено, что при мышечной тренировке в организме происходили изменения, сходные с теми, которые развиваются при гипоксии. Так возникла идея о всеобщности механизмов адаптации для всего живого независимо от природы вредного агента. Привыкание к химически вредным веществам и похожие закономерности при физических воздействиях заставляют понимать адаптацию к химически вредным веществам, как частный случай адаптации к внешней среде, а не как какой-то феномен, связанный лишь с воздействием отдельных химических агентов. Ученые сделали вывод, что всякое отклонение от оси физиологического равновесия уже влечет за собой появление компенсаторных реакций, которые возвращают гомеостаз к его среднему уровню. Адаптационные реакции организма являются наиболее распространенными и отсутствуют лишь в условиях постоянства внешней среды или в случае слишком сильного вредного воздействия. И вот вывод: "В общем те же закономерности развития эффекта адаптации от режима воздействия наблюдаются как при тренировке физическими агентами, так и при интоксикации. В принципе одинаковы и отрицательные последствия неблагоприятных режимов воздействия. Как при чрезмерно интенсивной тренировке физическими факторами может возникнуть "перетренированность", так и при избыточно длительном действии химических факторов (даже при режиме, обеспечивавшем сначала привыкание к ядам) может развиться истощение компенсаторно-приспособительных механизмов, срыв адаптации и развитие острой или хронической интоксикации. Тогда и при слабом воздействии физического (температурного, высокочастотного) фактора, и при незначительном влиянии химических агентов реакция организма носит парадоксальный характер - его сопротивляемость понижается. Следовательно, режимы, вызывающие как повышение, так и понижение сопротивляемости организма, в общем идентичны для тренирующих воздействий и физической, и химической природы." (стр.115-116). Эти выводы сделаны на основе вполне надежных экспериментальных результатов.
    Но если разные по природе вредные агенты действуют на один и тот же механизм адаптации, то получается, что их действия складываются. Т.е. вредные влияния усиливают друг друга. И это очень важно учитывать. Одновременное действие нескольких помех является одной из причин старения организма. Мы живем в мире помех. Мы их даже не замечаем. Помехи действуют на нас не только с разной силой, но и качественно неодинаково. Многочисленные помехи, действуя одновременно, вносят свои неуправляемые поправки. Эти поправки по отдельности могут быть достаточно малыми, и адаптационные механизмы здорового организма легко их корректируют. Но когда их много, да ещё организм находится в состоянии стресса, они могут привести к тяжелым некомпенсируемым потерям. В моделях, помогающих изучать влияние малых стрессоров на организм, нельзя изучать влияние факторов по одному, а потом наслаивать их для получения общей картины. При взаимодействии многих факторов в сложных системах возникают такие новые закономерности, которые невозможно изучить путем анализа отдельных простейших составляющих их компонентов. Вот почему искусственно вызванное действие стрессора на неизолируемый организм, находящийся в прямом контакте с окружающей средой, реально не контролируется и тем более не прогнозируется. Именно это я имел в виду, когда сравнивал с рулеткой методику использования слабого стрессора для лечения больных. Проиграешь партию - заново не начнешь!

    Положение усугубляется ещё и тем, что носящие случайный характер помехи, наложенные на искусственный стрессор, создают ситуацию пляшущих воздействий, т.е. когда действие общего стрессора не постоянно, а резко меняется то в сторону увеличения, то в сторону уменьшения. Организм ощущает это, как будто на него непрерывно действует ряд постоянно меняющихся факторов. Для адаптирующегося организма это самый тяжелый случай. Вот что установлено в экспериментах: "Ещё хуже было состояние организма, находившегося в режиме пляшущих концентраций. К концу опыта в крови животных, подвергнутых влиянию пляшущих концентраций, имелись наибольшие биохимические сдвиги." "В условиях резких колебаний концентраций вещества привыкание маловероятно, и ещё менее возможно появление СНПС, скорее всего следует ожидать при этом возникновение невроза и, в дальнейшем, хронического отравления без фазы выраженной адаптации. Это самый тяжелый случай. Режим с повышающимися концентрациями занимает промежуточное положение." "Тот факт, что резкие колебания интенсивности раздражителя не способствуют адаптации, а даже, наоборот, оказывают особенно неблагоприятный эффект, отмечено и в условиях воздействия некоторых физических факторов. При экспериментальном исследовании на крысах и кроликах, подвергшихся резким колебаниям температуры окружающего воздуха, было отмечено, что к концу 3-4 недели у некоторых животных наблюдались дистрофические изменения в головном мозгу и паренхиматозных органах. На людях этот эксперимент показал, что смена температур вызывает большее напряжение функции терморегуляции и извращение нормальной реакции организма. Известно также, что тугоухость возникает быстрее, если вызывающий её шум носит импульсный характер с колеблющимся уровнем громкости." В работах сделан вывод:"По-видимому, резкие колебания содержания вредного вещества в крови создают для организма более значительные трудности, чем его постоянная концентрация." Среднее положение занимает режим с нарастающей концентрацией вредного воздействия. "Режим постепенного нарастания концентраций неэлектролита по сравнению с режимом действия постоянных концентраций оказался для организма более вредным." (стр.81).

***

    Поначалу все ученые, и Н.В.Лазарев в том числе, считали, что СНПС и стресс связаны неразрывной связью: одно невозможно без другого, это две стороны одной медали, это две причины одного явления - адаптации. Считалось, что только стресс может спровоцировать организм на СНПС. То что СНПС может быть не связанным со стрессом, что это вообще совершенно другое явление, не имеющее никакого отношения к стрессу, и что СНПС можно смоделировать и без стресса, такое понимание СНПС считалось необъяснимым и представлялось абсурдным. Несмотря на то, что путь, соблазняющий попыткой зайти в СНПС приручением стресса, был очень опасен, желание им воспользоваться возникало у многих. Эта мысль подобно черной змее прокралась не в один мозг. По всей видимости, возникло оно и у Н.В.Лазарева. Уж слишком большие преимущества можно было получить, чтобы просто так от них отказаться. Н.В.Лазарев видел, что природа как-то эту загадку всё же решает. Он рассуждал приблизительно так же, как изобретатель пенициллина - английский микробиолог Александр Флеминг. Наблюдая скорость размножения бактерий на культурах в лаборатории, Александр Флеминг подсчитал, что за год бактерии покрыли бы всю поверхность Земли слоем в 1 см. Но в действительности этого нет. Значит, рассуждал Флеминг, в природе есть убийцы бактерий, которые уничтожают их быстрее, чем они успевают размножиться. И он начал искать этих убийц, назвав их антибиотиками. Н.В.Лазарев также задал себе вопрос: если постоянно действующий на организм стресс в конце концов убивает его, то откуда появились живые организмы, обитающие в пустынях или в Антарктиде? Как появились обезьяны ревуны, которые питаются только ядовитыми мангровыми листьями? Напрашивался только один вывод – у многофакторного стресса есть какой-то могущественный противник. У природы есть какой-то запасной путь, что-то ограничивает постоянно действующий стресс, и у организма появляются варианты выжить и приспособиться, надо их искать! И ему предстояло обнаружить эти связи самостоятельно. Только надо отказаться от роли стресса как помощника, надо искать, что его уменьшает, когда он действует на организм. И это решение оказалось провидческим. Н.В.Лазарев начал искать ловчайший обходной маневр, он обладал удивительным чутьем на подобные вещи. Тактика - обмануть стресс: заставить его ввести организм в СНПС и при этом не дать нанести ему ущерб. Для этого необходимо было нащупывать различные пути и взвешивать возможности. На это ушло двадцать лет. Решение вряд ли нашлось бы, потому что такая тактика в корне была неверной: это был бесконечный путь по замкнутому кругу. Но какие-то высшие силы бесспорно сопутствовали Н.В.Лазареву. Во-первых, он хорошо изучил СНПС, именно как состояние, и мог практически без анализов определять это состояние у человека по внешним признакам. Во-вторых, он был токсиколог, т.е. знал, что яду можно найти противоядие. В-третьих, в Военно-медицинской Академии имени С.М.Кирова он возглавлял кафедру фармакологии, т.е. дружил с химией. Химия с фармакологией и выручили его.

    Недаром говорят, удача идет в руки тому, кто к ней готов. По заданию партии и правительства он занимался поиском фармакологических средств, которые могли бы уменьшить вредное влияние проникающей радиации на организм человека. Понятно, что СНПС сидело у него в мозгу, как единственно возможный путь для решения этой проблемы. Несомненно, он постоянно думал об этом варианте и видел в нём большие перспективы. Когда упорно ищешь - то всё равно, хотя бы методом проб и ошибок, но выйдешь на правильную тропу.

    Одного больного Н.В.Лазарев лечил от гипертонии дибазолом. Каково же было его удивление, когда он понял, что больной попал в состояние истинной СНПС (по его классификации). Другой пропустил бы это мимо сознания, даже не заметил бы, но Лазарев был до мозга костей ученым. Он отсепарировал все возможные варианты, пока не убедился, что причиной СНПС был дибазол. Значит дибазол был токсичен для человека, решил он, иначе как организм мог бы попасть в СНПС. Но как он ни искал, признаков отравления он не обнаружил. СНПС явно было, а вредного воздействия на организм не было! Для него это было что-то новое. Задача была настолько интересной, что он занялся ей вплотную. Объяснить это явление он не мог, но пользоваться начал. Он вышел на правильный курс. Обнаруженное явление давало, по крайней мере, частичную защиту от открытого им ранее быстрого цикла созидания и разрушения. Ещё более удивительные вещи произошли далее. В разговоре с Лазаревым больной гипертонией сравнил свои ощущения после лечения дибазолом с ощущениями, когда он во время военной службы на Дальнем Востоке принимал настойку женьшеня. Он сказал, что ощущения очень похожие. На Н.В.Лазарева это произвело сильное впечатление. Ему не надо было говорить два раза, он сразу же проверил женьшень. Женьшень стимулировал появление СНПС у человека ещё сильнее дибазола. Догадаться, что в СНПС можно попадать с помощью фармакологических средств, совершенно не нанося организму урон, теперь было не трудно. В принципе задача неожиданно была решена: у Лазарева появились средства, благодаря которым можно было вводить организм в СНПС на длительное время, совершенно не причиняя ему вреда. Хотя казалось, что адаптация здесь не причем: ведь организм ни к чему не адаптировался (не было причины для адаптации). И вот такие средства он назвал адаптогенами. Это подтверждает только одно: Н.В.Лазарев досконально понял, что СНПС является состоянием и не стимулируется адаптацией, а наоборот, в этом состоянии механизмы адаптации становятся самыми сильными и в случае необходимости стимулируется самая совершенная адаптация. А раз в это состояние помогают зайти определенные средства, то самым справедливым и правильным будет назвать их стимуляторами адаптации, т.е. адаптогенами. Н.В.Лазарев тщательно сравнил состояние СНПС, достигаемое с помощью адаптогенов, и состояние СНПС, достигаемое с помощью вредных воздействий. Он выяснил, что адаптогены повышают сопротивляемость организма в самых различных условиях; при этом улучшается как общее состояние, так и функции особо страдающих органов и систем, на которые преимущественно действуют неблагоприятные обстоятельства. Он нашел существенные различия. "Основным отличием между состоянием адаптации при привыкании к ядам, при привыкании к физическим факторам и при введении адаптогенов является её неустойчивый характер в первом случае. Умеренная тренировка и, по-видимому, введение адаптогенов могут долго и без каких-либо проявлений патологии поддерживать состояние неспецифически повышенной сопротивляемости организма." (стр.120). "Воздействие же химического фактора вызывает фазность реакций организма, чередование пониженной и повышенной сопротивляемости (специфической и неспецифической). При продолжительном воздействии химического фактора, судя по приведенным нами данным, обычно, в конце концов развивается состояние повышенной чувствительности к специфическому агенту, и СНПС исчезает." Токсические вещества, временно повышая адаптационные возможности, бумерангом ударяют по самым важным функциональным центрам организма. "Обнаружение СНПС, если его проявление можно связать с действием химического фактора, предупреждает врача о возможных неблагоприятных последствиях в случае продолжения работы в прежних условиях" (стр.126). "С одной стороны привыкание благоприятно, так как замедляет развитие отравления, с другой стороны - сам факт привыкания говорит об уже далеко зашедшем действии агента... оно маскирует скрыто протекающие патологические процессы, которые смогут вызвать, хотя бы и в отдаленном будущем, хроническое отравление". (стр126). Из всего этого можно сделать вывод: стресс разрушает организм даже при адаптации к нему и не дает завершить её до конца.

     А как действуют адаптогены на организм? Вот что обнаружили Н.В.Лазарев и сотрудники, изучая действие адаптогенов на организм. В отличие от стрессоров при приеме адаптогенов при развитии СНПС функция гипофизарно-адреналовой системы может находиться в пределах нормы или быть слегка повышенной, но в условиях воздействия стрессорного характера адаптогены не только не усиливают реакцию этой системы на стресс, но, наоборот, уменьшают или даже вообще прекращают её. Корковый слой надпочечников четко снижает реактивность даже при значительных функциональных нагрузках. Адаптогены повышают коэффициент использования кислорода. Это происходит за счет васкуляризации и увеличения кислородной емкости крови, которая обеспечивается возрастанием количества гемоглобина и эритроцитов. Быстрый ответ механизма адаптации на раздражитель объясняется тренировкой регулирующих механизмов, а также усилением энергетических процессов. Тренировка регулирующих систем обеспечивает их более слаженную работу в ответ на раздражение. Повышается устойчивость организма к травматическим воздействиям. Это проявляется не только в виде сильного анаболического эффекта, но и в предотвращении и уменьшении степени и распространенности процессов торможения в ЦНС, в повышении её возбудимости, что способствует мобилизации приспособительных механизмов. Таким образом адаптогены оказывают нормализующее влияние на систему крови. Оно проявляется вне зависимости от того, увеличивается или уменьшается содержание форменных элементов в результате патологического процесса. Способность повышать устойчивость сосудистой и ЦНС к травматическим и вообще к стрессорным воздействиям (от перегрузок при радиальном ускорении до травм головного мозга и шока) обусловила возможность применения адаптогенов в хирургической клинике. Благодаря адаптогенам достоверно достигаются:

1. Устойчиво выраженное противовоспалительное действие.
2. Повышение иммунологической активности организма и его устойчивость к разнообразным инфекциям.
3. Возрастает резистентность организма к интоксикации многими ядами.
4. Адаптогены увеличивают резистентность организма в самых различных условиях; при этом улучшается как общее состояние, так и функции особо страдающих органов и систем, на которые преимущественно действуют неблагоприятные факторы.
   
5. В итоге адаптогены обуславливают развитие СНПС.

    Теперь отпала необходимость приручать стресс, подстраиваться под него: Н.В.Лазарев нашел усмирители стресса - адаптогены. Они - усилители адаптации, они ослабляют действие стресса. Через какое-то время Н.В.Лазарев предложил ещё один синоним термину адаптогены, назвав их, стресс-протекторами, т.е. защитниками от стресса. Если антибиотики - убийцы инфекции, то адаптогены - убийцы стресса. Благодаря им адаптация, как результат борьбы организма с вредным внешним воздействием, осуществляется до победного конца. Т.е. организм благодаря адаптогенам вырабатывает внутри себя полностью завершенный компенсаторный механизм - постоянную защиту от вредного воздействия, и перестает ощущать это воздействие. Закономерность действия адаптогенов в условиях постоянного вредного влияния стресса на организм помогает нам заглянуть в тайны минувших времен и объяснить труднообъяснимое. Палеонтологические исследования позволяют судить, насколько сильное преимущество при использовании адаптогенов в борьбе за выживание получает организм, казалось бы, не способный к дальнейшему развитию и обреченный стрессом к постепенному вымиранию, к своему полному исчезновению. Обратимся снова к работам палеонтолога Владимира Онуфриевича Ковалевского (кстати, мужа ученой-математика Софьи Васильевны Ковалевской). В своих классических трудах Ковалевский рисует изумительную картину борьбы "нового" со "старым" в мире копытных. Представителем "нового" для него был род Gelocus. "Это маленькое существо,- писал О.В.Ковалевский в 1875 г.,- представленное всего одною видовою формою, занимало, конечно, весьма мало выдающееся место в сравнении с крупными копытными, населявшими Землю в конце эоцена. Куда ему было меряться с огромными аноплотериями, гиопотамами и антракотериями, на стороне которых были, по-видимому, все шансы дальнейшего развития и преобладания на Земле. Но несмотря на это неравенство, результат выпал иначе; это маленькое существо представляло задатки лучшей, выгоднейшей организации ... и как ни невыгодно слагались, по-видимому, для маленького существа шансы борьбы, несмотря на это оно победило всех своих крупных и могучих современников и дало начало длинному ряду поколений... Из крупных же современников, в обществе которых Gelocus впервые появился на Земле, не осталось больше ни одного: все они бесследно вымерли, не оставив потомства..."

    Что же за революция произошла в животном мире копытных кайнозойской эры? Мы видим, что этот отряд был многочисленным и разнообразным. Gelocus не был каким-то "новым", неожиданно возникшим, с тайными преимуществами видом. Он был представлен некрупными по размерам формами, а поэтому вынужден был в пищевой нише пользоваться тем, что останется от пиршеского стола более крупных сородичей, которые питались сочной и мягкой растительностью. Когда корма хватало на всех, в сообществе копытных было равновесие. Но когда кормовая база стала меньше, чем требовалось для прокорма всех форм копытных, а такое наступает неизбежно, началась борьба за энергию. Gelocus, разумеется, был в проигрышном положении. Стрессом, ведущим его к гибели, была бескормица. На тот момент для Gelocus сложилась критическая ситуация: если он не сможет перебраться в совершенно исключительно благоприятные и защищенные от стресса места, постепенное вымирание среди копытных ему было обеспечено. Gelocus был вынужден уходить на менее тучные пастбища. Те особи Gelocus, которые оставались в прежнем ареале, вынуждены были использовать в корм то, чем не желали питаться более крупные особи других копытных. Т. е. для Gelocus произошла вынужденная смена пищевого рациона. И где-то, в каком-то ареале один из представителей этого вида случайно наткнулся на закрома адаптогенов. Адаптогены, обычно, не представляют из себя растений с большой пищевой ценностью: они не содержат много крахмала, сахаров, белков и жиров. Обычно, горькие, грубые, колючие. Животные избегают использовать их в корм. У Gelocus другого выхода не было. И тогда благодаря этим "невкусным" адаптогенам у Gelocus появились энергетические возможности для адаптации, и его ЖКТ перестроился для переработки грубой и малокалорийной пищи. Он начал приобретать все черты современных жвачных. В том его ареала, где встречи адаптогенов и Gelocus не произошло, Gelocus не адаптировался и вымер. Он остался только в той части ареала, где в пищевой цепочке присутствовали адаптогены.

    Когда наступил цикл понижения солнечной активности, климат на Земле стал более прохладным и более суровым. Повсеместное похолодание вызвало изменение растительности. Исчезли буйные тропические леса, растительная пища стала менее сочной, наступило время Gelocus, он был к этому готов. И шансы борьбы вдруг переменились. Огромные копытные уже не могли прокормить своё большое тело, а достаточного эволюционного времени и энергии на адаптацию не было. Получить необходимую для адаптации энергию в естественных условиях крупным копытным было неоткуда. Вмиг были потеряны все преимущества. Теперь уже им грозила бескормица. Начинается большой перелом. Обладающие весьма экономичным организмом группы Gelocus начинают быстро размножаться, распадаться на новые подгруппы и все более и более вытеснять другие виды копытных. Этого бы не случилось, если бы в пищевой цепочке Gelocus не смог вовремя наткнуться на адаптогены. Таким образом, не стресс привел Gelocus к адаптации, а адаптогены помогли преодолеть разрушающее действие стресса и уж потом перестроиться для его нейтрализации. Если при этом организм Gelocus подвергался мутациям, то только те мутации, которые приводили к повышению выработки организмом энергии, вместе с адаптогенами комплексно помогали ему выжить и закреплялись, а остальные, хоть "замутируйся", были бесполезны и не спасали от вымирания. Причиной вымирания живых организмов на Земле всегда был постоянно действующий на организм стресс, уйти из зоны действия которого живой организм по какой-то причине не мог. Эта гипотеза вполне выдержит научную проверку. Когда многие события подернуты мраком миллионов лет, приходится прибегать главным образом к косвенным доказательствам, используя при этом современные данные научных экспериментов Н.В.Лазарева и его сотрудников. Попробуйте по-другому реконструировать очень далекие от нас события. Покрытая прошлым реальность не так ясна и определена, но она оживает перед взором пытливого исследователя. Для этого ему приходится догадываться и предполагать. Я убеждён, что всякий прогресс в живой природе, приводивший к появлению нового более совершенного вида, всегда был связан с изменением условий питания и появлением в рационе адаптогенов. Это самый надежный путь для выживания в условиях постоянного действия стресса. Стресс необходим природе, как инструмент, с помощью которого можно ломать и утилизировать свои неудачные экземпляры. Если стрессу природа дала разрушительную мощь, то адаптогенам она вручила созидательные силы. Все её великие замыслы воплотились в жизнь благодаря им. По-другому просто нельзя! Наука пока не нашла других (ни собственных, ни природных) эффективных средств борьбы с постоянно действующим стрессом. Эволюция давалась упорной борьбой за выживание, но преференции в ней получал только организм, пользующийся адаптогенами. Благодаря адаптогенам жизнь вырывалась от стресса на свободу. Адаптогены – это последний дар природы расточительному человечеству. Может быть сегодня это ещё еретическая идея, но завтра она уже станет общепринятой. Спасает еда? Спасают травки?! Да! Питание с адаптогенами - это постоянно действующий, надежный защитник. Как показали многочисленные эксперименты Н.В.Лазарева, это очень мощный фактор в повседневной жизни и альтернатив ему пока не найдено. Эксперименты Н.В.Лазарева убедительно доказали, что если организм не сумеет вырваться из зоны действия постоянного вредного фактора, он рано или поздно погибнет. Единственным спасением для него служат адаптогены. Они - маяк, указывающий путь в другой мир. И нельзя отвратительно обращаться с тем, что имеет огромную ценность. Можно безвозвратно пробросаться.

    Своими исследованиями Н.В.Лазарев нашел ключ, открывающий многие тайны и объясняющий доселе непонятные явления. Если коллеги палеонтологи скажут, что эксперименты Н.В.Лазарева их не убеждают, что это только гипотезы, то я хотел бы напомнить им, что многие их выводы и догадки построены на изучении останков скелетов, но кости безмолвны, и их доказательства тоже лишь косвенны. Так в чем же разница? Да в том, что адаптогены и сейчас активно функционируют в мире живой природы и играют важнейшую роль в великом процессе эволюции и видообразования.

***

    Я обращаюсь к тем медикам, которые заинтересовались теорией Н.В.Лазарева. Не позволяйте увлечь Вас в никуда. Медицина вся пропитана множеством гипотез и недоказанных условностей. Любой современный постулат в медицине имеет определенные границы применимости. Сами оцените доказательства сторон. Откажитесь от гипотезы о пользе слабых стрессоров и возьмите на вооружение теорию об энергетических состояниях организма, Вы сразу получаете в руки очень мощное средство, которое можно проверить прямо сейчас. Иногда нужна смелость, чтобы перейти границы и попробовать, но это мудрое решение обязательно оправдает себя. Судьба всегда направляет таких людей. Лишь бы только не было поздно. Позвольте лишь мне указать Вам путь. Ничего не меняется: Вы пользуетесь теми же фармакологическими средствами, теми же методиками, тем же персоналом, а недоступная раньше планка вдруг будет взята! Идеи Н.В.Лазарева определенно помогут добиться положительных результатов, когда Вы решитесь действовать. Использование теории энергетических состояний вызовет не просто положительный эффект, а усиленный положительный эффект. Летальные случаи либо исчезнут совсем, либо их станет достоверно значительно меньше. Разве это не проверка правильности или ошибочности теории? Что надо делать? Алгоритм действий диктуется теорией энергетических состояний Н.В.Лазарева. Её рекомендации разумные, ясные и легко выполнимые. Все настолько просто и понятно, что не требует никаких дискуссий. Достаточно сформулировать руководящую идею. Наши действия описываются графиком на рис.2: поднять выработку энергии организмом до точки Еб. Больной организм необходимо вырвать из состояния дефицита энергии, значит, максимально закрыть энергетические дыры. Стресс надо превратить в помеху. Как? Проводить лечение на фоне адаптогенной терапии. Накачивать больной организм энергией, а не подталкивать его в яму. Вы можете возразить, а прививки? Ведь прививка - стрессор, но польза от неё достоверно есть. Вы скажете, вот погрузили прививкой в стресс и получили резистентность к смертельной угрозе. Значит, иногда стресс всё же приносит пользу? .

    Стресс никогда не приносит пользу! Прививка – это триумф теории Н.В.Лазарева. Прививку делают только здоровому организму, и прививка только тогда полезна, когда организм имеет запасы энергии, позволяющие перебороть спровоцированную болезнь. Значит, правильная прививка – это помеха. Если прививка станет стрессором, тогда и результат от полученной резистентности – это побочные эффекты: глухота, слепота, деменция, а, возможно, и летальный исход. Именно об этом пишет академик Н.П.Бехтерева в своей последней книге «Магия мозга и лабиринты жизни»: «Не исключено, что в развитии многих хронических болезней нервной системы гораздо большее значение, чем предполагалось, имеют инфекционно-вирусные и далее иммуно-патологические механизмы. Здесь надо искать, думать над тем, что делают с нашим мозгом ежегодные гриппы, другие инфекции, а сейчас и вакцины против них.».

    Если бы вирусологи пользовались теорией Н.В.Лазарева об энергетических состояниях организма, тогда прививки не были бы такими непрогнозируемыми, а представляли бы определенную технологическую цепочку с почти 100% положительным результатом. Вирусологи промахиваются столько же раз, сколько и попадают в цель. А можно постоянно попадать в цель с абсолютной точностью. Я утверждаю, что без теории Н.В.Лазарева вирусологи слепые и в своей работе пользуются по существу эмпирической методикой, которая имеет слабую эффективность и предсказуемость. Что надо изменить в прививочном процессе? Алгоритм действий диктуется теорией энергетических состояний Н.В.Лазарева. Прививку нельзя превращать в стресс. Для этого перед прививкой провести подготовительный курс адаптогенной терапии, чтобы максимально закрыть энергетические дыры в организме. Перед прививкой накачивать организм энергией, чтобы прививкой не столкнуть его в энергетическую яму. Почему адаптогенная терапия нужна перед прививкой, а не во время прививки. Для прививочного процесса эта тонкость очень важна. В 1974 году в издательстве Томского университета вышла в свет монография А.С.Саратикова «Золотой корень». Эта монография – классика и образец исследования адаптогенов. В то время А.С.Саратиков ближе всех подошел к коренному отличию адаптогенов от других растительных препаратов. В своих исследованиях он для оценки эффективности адаптогенов использовал метод получения фракции митохондрий из мышечных тканей. Ученый сравнивал удельное количество фракции до и после употребления адаптогенов. Т.е. определенно считал, что энергия, вырабатываемая организмом, и адаптогены тесно связаны между собой. В этой монографии есть глава, в которой А.С.Саратиков сравнил действия двух адаптогенов: элеутерококка и родиолы розовой при инфекционном заболевании. Моделью инфекционного заболевания служил листериоз. Родозин из родиолы розовой однозначно уменьшал тяжесть заболевания и ускорял выздоровление независимо от способа употребления. Но с элеутерококком всё оказалось сложнее. Если элеутерококк употребляли до заражения инфекцией, он однозначно помогал выздоровлению; но если во время инфекции, то тяжесть заболевания увеличивалась, были даже летальные исходы. Сразу начали предлагать всякие объяснения механизмов действия адаптогенов на организм. Я не буду всё это анализировать, а дам свою версию, которая основывается на теории Н.В.Лазарева. Инфекция – это тоже живой организм, внутри которого также протекают биологические процессы. Адаптогены и для них могут оказаться адаптогенами. Листериям элеутерококк давал преимуществ больше, чем контрольному организму. Поэтому накачивать организм энергией надо не во время инфекции, а до неё. Либо пользоваться специально подобранным поликомпонентным составом адаптогенов. Последнее, конечно, предпочтительней.

    Почему я сказал, что прививка – это триумф теории Н.В.Лазарева? Любая теория проверяется практикой. Но если теория помогает сделать достоверный прогноз, предсказать что-то заранее, то в научных кругах это вызывает оживление и даже сенсацию. Так было, например, с законом всемирного тяготения Ньютона. Благодаря этому закону была открыта восьмая планета солнечной системы Нептун. Она была найдена не случайно, а путем научных расчетов, безупречность которых получила полное подтверждение на практике. Расчеты сделал и указал, где и когда искать неизвестную планету на небосклоне, французский астроном Урбан Леверье, а немец Иоганн Галле этот поиск совершил. Предсказание и открытие планеты Нептун считается триумфом закона всемирного тяготения Ньютона. То же может произойти и с теорией Н.В.Лазарева, например, на прививке от вируса Эбола. Вакцину от этой инфекции вирусологи всего мира сделать не могут. Однако я утверждаю, что стоит провести специальную адаптогеную терапию организму перед прививкой две-три недели, и неработающая вакцина сработает. Это будет потрясающий показатель. И по-другому быть не может: эта методика подтверждена всей историей развития жизни на Земле, о чем я писал в первых главах этой книги. Моя убежденность в положительном исходе предлагаемого эксперимента опирается не на какую-то фанатичность, а на закон сохранения энергии и на свойства организма к адаптации. Давайте проверим, и всё станет на свои места. Это лучше и надежней, чем загонять организм в стресс. А тем более это надежней, чем по методу Гаркави крутить постоянными магнитами над гипофизом. Вряд ли, вирус Эбола этого испугается. А некоторые люди на предложение покрутить у них над головой магниты и полечиться таким методом в ответ могут и покрутить указательным пальцем у своего виска. Вы сами всё взвесите: что надо добавите, а лишнее - пропустите. Тот, кто сделает такую проверку, может сделать так, что теория Н.В.Лазарева, бывшего сотрудника ВМА им. Кирова, с триумфом возродится в России, а не вернется, не дай Бог, к нам с Запада под другим именем. И это будет Ваша заслуга. Тут не дать ход чудотворной силе адаптогенов - всё равно, что, позабыв о клятве Гиппократа, бросить погибающего без помощи и попечения. Я уже не говорю о том, что в процессе решения проблемы с этой прививкой, возникнет столько событий, разжигающих интерес и манящих к новым открытиям. Это будет своего рода бонус, потому что добродетели и благие дела всегда обретут награду - так уж записано в Книге судеб. Работа же Л.Х.Гаркави с соавторами просто останется памятником человеческих заблуждений: они не смогли отделить реальное от воображаемого, сбились с пути и бежали по собственной тропе прямо к крутому обрыву. Безответственный эксперимент, который и не мог кончиться ничем хорошим. Может я сказал про них очень резко и обидно, но им надо подняться выше личных обид. Если они считают свою работу правильной и нужной, её надо довести до логического конца. Противоречий с другими проверенными исследованиями не должно быть. Любая идея, если она приносит пользу, ясно и доходчиво объясняет, почему надо делать так, а не иначе. Чтобы убеждать, надо ясно излагать свои мысли. Мои учителя учили меня: делать сложные и важные идеи доступными для понимания всеми, а не наоборот. Пусть доведут всё до конца. После завершающей кропотливой работы всё сразу переменится, и они сами убедятся, кто прав, а кто нет. Мои претензии обоснованы. Книги и монографии, у которых в названии мелькает термин "адаптация", привлекают мое внимание. Название их брошюры такой термин содержит. Я целый год добросовестно пытался разобраться в их труде, потратил уйму драгоценного времени, и всё напрасно. Они очень хорошо запутали читателя и поводили по тупикам. Мысль, что кто-то попусту отнял время, нестерпима. Как говорит китайская пословица: "Потерянное время не выкупишь у жизни обратно ни за какие сокровища.".

    Для России проблема вируса Эбола неактуальна. Этот эксперимент я предлагаю провести для убедительности в правоте теории Н.В.Лазарева, а потом можно ставить и дальнейшие более глубокие и важные задачи. Я не прошу у прогрессивных медиков какой-то защиты: истина вообще не нуждается в защите. Я думаю, недалек тот день, когда энергетическое обоснование методики лечения больных станет обязательным. В своё время по делам я встречался в Институте генетики и цитологии СО РАН с доктором наук Н.Г.Колосовой. В её лаборатории проводили доклинические испытания моего бальзама для глаз. Она сказала мне: "Скоро все лекарства в России будут проходить экспертизу на экспрессию генов. После такой экспертизы с лекарством всё станет понятно." Этим она хотела подчеркнуть важность её лаборатории, которая такие анализы делает. Не знаю, как насчет экспрессии генов, а то, что энергетическую экспертизу лекарства и методики проходить будут, это для меня очевидно. Тогда медицина станет точной наукой.

    Про Запад я говорил не просто так, хотелось бы обратить Ваше внимание на то, что уже даже в СМИ, а не в научной литературе, появились сообщения о высокоэффективных растительных препаратах в Англии, повышающих производительность сотрудников. И это совсем не те препараты, которые содержат кофеин и гуаран, а нечто другое. Еще год назад про это не говорили. А появился первый вариант моей книги с главой о сказочной производительности благодаря растительным адаптогенам, и запелись песни на эту тему. Зайдите на наш сайт, поглядите, как нас "пасут" на Западе. Воспримите всё с предельной серьёзностью. Каждый день сайт методично сканируется компьютерами из нескольких географических точек на любые изменения вплоть до запятой. Это только публично Запад заявляет, что в России нечему учиться, а воруют идеи не хуже самых отпетых карманников. Время не ждет! Скоро начнется жуткая гонка. Цель, как всегда, одна - оттеснить конкурентов от сытной кормушки. Медицина претерпит беспрецедентные изменения. Неужели Вас устроит роль стороннего наблюдателя? Разве Вы не видите, как некоторые страны считают, что вот-вот станут единоличными властелинами всей земли и будут молча пальцем указывать недостойным их место на цепи в конуре. Необходимо перехватить планету у тех нескромных господ, кто уже считает всю её своей. Только с помощью монополии можно прочно застолбить положение и заставить считаться с собой. Сами американцы говорят, что за новые концепции и за людей, умеющих их придумывать, стоит платить любые деньги. В идеях и в работе, которую я предлагаю, есть какой-то привкус азартной игры. Кто кого?!

    Я не открыл ничего нового. Всё, о чем написано в этой главе, было открыто Н.В.Лазаревым и его сподвижниками. Я только собрал все разрозненные факты вместе и разложил их по полочкам. Взяв за базу понятие энергии, я придал всему вид стройной и понятной теории, которой можно осознанно и предсказательно пользоваться. Я был последней отмычкой в длинной цепочке действующих лиц. Почти целый век строилось здание, и вот общими усилиями оно построено. Теперь его надо только украшать и облагораживать. И, конечно, пользоваться.

    Для того, чтобы понять, насколько велики различия состояний человеческого организма в зависимости от уровня вырабатываемой им энергии, предлагаю сравнить два состояния человека: состояние с дефицитом энергии (состояние больного человека - S₁) и сверхэффективность(S₃). Я доказываю - это два совершенно разных непересекающихся мира, которые официальная медицина всё время пытается загнать в общее пространство. Вам предстоит понять всё самостоятельно.

***